Маленький Крыс. Первая история зелёной кисточки.
Давным-давно, в старом-престаром городе жил один художник. Много ли таких на свете?.. Наверняка по одному да придётся на каждый старый-престарый город. Разный люд можно было увидеть на узких, но опрятных улочках: вдохновенные лентяи и ловкие мастера, задумчивые летописцы и болтливые торговцы, улыбчивые цветочницы и пожилые важные дамы, хитрые богачи, простодушные нищие, босые дети, бродячие фокусники... Город жил своей жизнью, и кто бы вам не встретился - всякий спешил по своим делам. А молодой художник был словно бы не отсюда: мечтательно-печальный, в светлом распахнутом пальто с длинным шарфом, с охапкой вьющихся светлых волос, небрежно рассыпанных по плечам - он выходил из дома так редко, и выглядел так странно, что стал в глазах горожан разного рода приметой: скажем, булочник, если случайно видел художника, поглаживал бороду и вдумчиво подмечал - завтра дождь пойдёт.
Город жил в особом ритме и под особую музыку, за многие годы ставшую привычной: цокот копыт, стук колёс, лай собак, голоса детей и взрослых - все цвета и звуки этого города сливались в единый оркестр, как-будто уже многие века исполняющий живую и весёлую песню. Голос художника в ней появлялся изредка, робко и тихо, как маленькая скрипка, которую за прочим можно услышать, только если остановиться и прислушаться.
Каждый раз появляясь на улице он медленно брёл в какое-то туманное никуда - светлые глаза смотрели прямо и сквозь пространство, а ноги несли, куда получится, повинуясь прозрачному шестому чувству. Он шёл ниоткуда - никто не мог сказать, с какой целью он снова вышел на улицы города - о чём думал, чего искал. Почти никто не видел его картин, но многим порой приходилось видеть его за работой - в окне высокого чердака в одном из заброшенных домов на окраине. О нём даже слагались легенды, что, например, это дух того самого дома, и он никогда не стареет, и якобы проклят; приходить или обращаться к нему опасались - мало ли... Ему и вправду было много лет. Но время на нём не отражалось.
Девушки шептались вслед: когда же сыщется та, что станет ему подругой? Ведь ко всему прочему он был ещё и очень красив, со своими тонкими чертами и какой-то детской рассеянностью, а идущая по пятам за ним тайна притягивала сердца юных городских красавиц. Многие мечтали о нём. Многие хотели дружить с ним - хотя бы из жалости, ведь никто никогда не видел, чтобы он с кем-то общался.
Но ему самому до них не было дела. Его окликали - он едва заметно, как-то снисходительно улыбался, и следовал дальше - как по улице, так и по жизни.
Девушки - прекрасные цветы, хрупкие и переменчивые - повздыхает, и найдёт себе принца по сердцу. Он не беспокоился об этом. Но вот дочка короля - а замок был рядом - увидела его однажды, да так и выпустила сердечко в небо с первым лучиком утра. Король всерьёз переживал - дочка ни о чём больше и думать не хотела, не спала ночами, плохо ела - всё грезила, вовсе от рук отбилась. Она была умна, восхитительно пела и играла на флейте, и тоже, кстати, была невероятно красива: просто ещё слишком молода, чтобы понять даже свои чувства, а уж тем более - чужие. Сама королева попросила художника изобразить на холсте принцессу, и он нарисовал её - как весну, в цветах и солнечных переливах. Картина была словно живая, люди поражались, глядя на неё, а ещё большее изумление настигло их, когда все узнали, что художник даже не принял платы. Улыбнулся, поклонился - и снова исчез в таинственной тьме своей каморки. И все уже знали, что унёс с собой сердце принцессы.
Она готова была отказаться от королевских палат, хотя и отец её был против; она готова была переехать на старый, скорее всего грязный и жуткий чердак, лишь бы быть с ним рядом. Она готова была потерять статус, ей плевать было на поползшие по городу слухи, она даже научилась убираться и готовить сама, лишь бы...
Он не замечал её. Он не видел в людях того, что заставляло его жить и дышать, ибо с малых лет был пленён звёздным небом. И лелеял в душе мечту когда-нибудь туда отправиться, и увидеть ближе всю его красоту. Он любил великой и безграничной любовью, но увы - не женщину, а идею. И от этого не нужно было ему друзей, он смотрел вверх и чувствовал, что не одинок - где-то там его может быть ждут, вот только найдёт он дорогу, и обязательно доберётся туда - домой...
А король в конце концов смирился. Правда, он надеялся уговорить художника, скажем, работать в замке: рисовать для королевской галереи, ни в чём себе не отказывать, купаться в богатстве - что угодно, только не заставлять его любимую дочь жить в тёмной каморке... Но художнику не нужно было ни богатств, ни принцессы. О, как оскорбился король! Но больше картинно, разумеется, на публику - в душе ему было много спокойнее от того, что у принцессы мало шансов выйти за простолюдина, да ещё и сумасшедшего. А вот королева была задета серьёзнее - она пришла к художнику под покровом ночи, в тёмных одеждах с капюшоном, скрывающим глаза, чтобы её не узнали на улицах. Пришла и прокляла заброшенный дом, пообещав художнику нашествие злобных крыс, которые пожрут все его картины, а потом и его самого.
Он лишь посмотрел ей вслед с всё той же снисходительной улыбкой, лишний раз убедившись, что люди глупы и упрямы. И что ему здесь определённо не место. Не сказать, чтобы он был горд, но так получилось - ничего на земле его сердца не трогало, кроме красоты природы, а особенно - неба. И ещё у него был длинный плащ из синего шёлка, который он задумал разрисовать так, чтобы тот казался сотканным из утренней синевы.
Проклятие королевы почти сбылось. В дом забрела старая, злая крыса - мир вокруг со всей его красотой был резко ей безразличен, она, как любое живое существо в людских городах, стремилась выжить и прокормить себя и последнего крысёнка из своего выводка, которого не пожрала ещё почему-то, но была уже так голодна, что собиралась. Её зубы коснулись волшебных красок, но насытить краски её не смогли - столько души было вложено в картины художника, что они почти перестали быть чем-то материальным и уж тем более съедобным. Они были настолько выше, что даже голодная крыса перед ними остановилась. Раздражённо махнула хвостом и пошла прочь, бросив крысёнка - кормить ещё и его было ей уже не под силу.
Малыш прятался на чердаке и не знал, что теперь ему делать - есть картины он бы точно не смог, а прятаться от людей ещё не умел, потому что был слишком маленький, и оттого ещё верил миру. Художник вернулся однажды домой с ночной прогулки: там на улице он бродил под дождём, собирая в ладони редкие капли. Пальто его стало мокрым и тяжёлым, а брызги в волосах были похожи на запутавшиеся звёзды. Он увидел зверька на полу каморки, на пару мгновений задержал на нём взгляд и пошёл мимо, решив не обращать на него больше внимания.
А крысёнок решил, что раз хозяину нет до него никакого дела, то и прятаться смысла нет. И так они стали жить: художник творил, рисовал, подолгу смотрел в небо, сидя на окне, собирал светящиеся мозаики из цветных стёкол на растрескавшемся дощатом полу... А крысёнок наблюдал за ним, сидя где-нибудь рядом, а со временем ему даже разрешено было влезать к художнику на плечо, с условием не мешать и сидеть тихо. Художник приходил и уходил, а крысёнок ждал и встречал его. Художник творил, а крысёнок не мешал. И художник однажды понял, что дороже маленького зверька ему теперь нет никого на свете.
Тем временем принцесса никак не могла оставить своей мечты. Она повзрослела, но вместо того, чтобы понять всю нелепость ситуации, продолжала любить сумасшедшего художника, уже даже зная, за что. Вот уже она отправила от ворот сотню-другую женихов, и отец всё никак не мог уговорить её взяться за ум. И она давно уже пришла бы сама к художнику, но королева сказала ей, что в проклятом доме живут теперь огромные и зубастые серые крысы. И принцесса сидела дома, не в силах побороть страх, очень долго - пока наконец не решилась...
Прошло около двух лет, а все мы знаем, что больше этого срока крысы редко живут. И вот пришёл час прощания. Художник сидел, как всегда, на окне, держа на ладонях старого и любимого друга, которому успел даже подарить имя - Маленький Крыс. Крыс был самым преданным и прекрасным другом на свете. Он не мешал работать, он ничего не просил в ответ своей дружбе: он просто был рядом всегда, а этого было более, чем достаточно. Художник внезапно понял, что на земле кроме взмахов кисти, красоты природы, неба и грёз есть ещё что-то. Что-то, отчего так пронзительно хотелось броситься вниз из окна об мостовую - ведь оно прошло мимо. И как только он не заметил... Маленький Крыс едва ли дышал, а его глупый хозяин едва ли не плакал.
Принцесса пришла к проклятому дому и зажмурив глаза поднималась по лестнице. Ей всюду мерещились тени ужасных крыс, о которых говорила мать, и от этого было пронизывающе страшно, но она знала, что не остановится ни перед чем. Вот она поднялась до самого верха, постучалась в маленькую каморку - никто не ответил, но дверь оказалась открыта.
..Художник смотрел на гостью неотрывно, но как-то горько и словно бы сквозь. Она подошла ближе, и только сейчас он заметил, как на самом деле она прекрасна. Нет, внешность её была сейчас почти не важна; в её глазах отражалось что-то, осколки чего он ловил когда-то в летнем дожде. Она спросила, что случилось. Он молча показал ей руки. Она отпрянула, но тут же вернулась, и сердце её сжалось от тихого горя: в тонких ладонях художника лежал маленький серый зверёк, чья жизнь обещала уйти на рассвете - так быстро и так неумолимо. Художник отвел взгляд и стал смотреть куда-то рядом с собой.
На окне возле него лежала кисточка. Длинная, тонкая, переливающаяся в лунном свете. Сама кисть была серебристая, а ручка - зелёная, и принцесса подумала, что она как будто соткана из звёздного света. Художник, словно прочтя её мысли, сказал, что оно так и есть. Он собирался исполнить мечту всей своей жизни - отправиться в небо. Он многие и многие годы шёл к этому, и вот наконец ему дарована была волшебная кисть - с её помощью можно писать и светом, и звуком, и даже запахом: всем, что вокруг почувствуешь. Он хотел нарисовать себе серебряную лестницу в небо. Но теперь умирает его лучший друг, а за своими мечтами он и не понял, что это значит... А синий шёлковый плащ вышел тёмным, в знак безысходности.
Принцесса посмотрела в глаза художнику, а потом, сама не зная, откуда пришла к ней эта мысль, сказала: нарисуй ему крылья. Этой кисточкой.
Художник поднял глаза и смотрел на неё долго и внимательно. "А я могу, - сказал он, - но они выйдут слабыми. Слишком слабыми даже для Маленького Крыса".
"Так перевяжи их," - сказала принцесса.
"Мне нужны будут нити. Чернее ночи, и прекраснее шёлка. И их нужно будет много..." - невесть откуда это зная, отозвался художник.
На краю большого мольберта лежали острые ножницы. Принцесса скинула капюшон и плащ - под ними оказалась великолепная чёрная коса едва ли не до полу. И никто не успел остановить её - ножницы легко отпороли косу чуть выше плеч, и та, распавшись, черной волной схлынула девушке под ноги. "Подойдут тебе эти нити?.." - спросила она. Художник молчал.
Он знал, что зелёная кисточка сможет послужить ему лишь один раз, и он сегодня, возможно, навсегда лишится мечты и цели. Но всё было уже решено.
Крылья из серебристого света, переплетённые чудесной тонкой нитью, свитой надёжно и крепко, легко подняли Крыса на самое небо, и понесли туда, где среди лохматых дождевых туч едва собирался рассвет. Художник молча смотрел ему вслед, впервые в жизни чувствуя, как это, когда по щекам против воли катятся слёзы тихого счастья, непонятно откуда возникшего.
А принцесса подняла с пола тёмный шёлковый плащ, и выдохнула изумлённо: он ведь был волшебным. Накинувший этот плащ на свои плечи мог беспрепятственно бродить над облаками той же тропой, по которой приходят и уходят первые звёзды.
- Ты теперь можешь всё-равно уйти, как мечтал. Видишь, как хорошо всё кончилось... А я наверное успею до рассвета вернуться во дворец.
В её голосе дрожали слёзы.
- Во дворец? А тебе есть, к чему там возвращаться? - он улыбался едва заметно, так, как никогда ещё в жизни: впервые его улыбка была тёплой, как весеннее солнце.
- А куда по-твоему я пойду? Больше некуда, - всхлипнула принцесса. Короткие чёрные волосы неряшливо растрепались, и теперь она была похожа на ребёнка - удивительно красивого и несчастного.
- Да хотя бы со мной, - посерьёзнел он.
- С тобой?.. - она не поверила.
Он молча встал сбоку и широко взмахнул рукой - плаща прекрасно хватало на двоих. После чего он приставил к подоконнику стул, влез на него, поставил одну ногу на окно и полуобернулся.
- Идёшь?
- А иду, - она решительным движением вытерла слёзы.
- Не боишься? - он прищурился.
- Ещё чего, - засопела она.
И он понял, что первый раз, как себя помнит, кому-то протянул руку.
На полу осталась лежать тонкая зелёная кисточка. О ней расскажут потом тысячу историй, правдивых и не очень, и мало, очень мало кто будет знать, что начались они с заброшенного дома и маленького, но самого верного на свете крылатого зверька...
